Василий Островский: жизнь пешехода
13.03.2015, 09:17
Бывший разыгрывающий столичного СКА, брестского клуба имени Мешкова и сборной Беларуси Василий Островский завершил игровую карьеру до обидного рано — когда ему не было и тридцати, на излете 2011-го. Так белорусский гандбол заполучил еще одного молодого тренера. Пока — детского. Он все такой же добродушный скромняга и позитивист с обаятельной улыбкой. Разве что накопивший житейского опыта и несколько дополнительных килограммов...
— Вася, прорубая в плотном графике окно для этого интервью, в перечне неотложных дел ты назвал волейбольную “пулю”. Растрясаешь жирок?
— Очень редко, когда выпадает оказия и позволяет расписание. Волейбол как эпизодическая забава нарисовался недавно. Просто по средам и пятницам в Суворовском училище, где имею тренировочные часы, у военных преподавателей “физо”. Предложили постучать с ними, я согласился. Правда, пока только пару раз и выбирался.
— Какими еще способами поддерживаешь форму?
— Кто видел меня в последнее время, вряд ли скажет, что тщательно слежу за собой. Повторюсь, появляюсь в залах не системно. Было время, ходил на бадминтон. Сейчас забросил. Еще педали крутил. Но зимой для велосипеда условия не те, да и вставать рано утром тяжко. Короче, матушка-лень одолевает.
— А в гандбол в ветеранских тусовках не поигрываешь?
— Есть такое. В столице любительский ручной мяч активно живет. На регулярный чемпионат, конечно, сложно отвлекаться. А вот в Кубке Минска среди любителей в прошлом году участвовал — в составе “Команды молодости нашей”. Подобралась классная компания из завязавших, но известных в прошлом и еще далеко не старых гандболистов: Олег Шарейко, Леша Васильев, Сергей Говша, Сергей Кострома, Костя Грибов, Сергей Исаченок, Вадим Лисица, Сергей Яковлев. И разве могли мы такой бандой не взять трофей? В финале победили любительский “Витязь”-БГЭУ. Мы с Шарейко по “червонцу” забросили. В общем, здорово размяли кости, действительно окунулись в молодость, получили удовольствие.
— Дела минувших дней, когда выходил на площадку в статусе профессионала, часто вспоминаешь?
— Случается. Все-таки игроком повидал многое, командные и персональные титулы завоевывал, выступал и за “молодежку”, взявшую серебро на “Европе”, и за национальную сборную. Если намекаешь на ностальгию, то она, само собой, подступает. Но легкая, без надрыва.
— В домашней видиотеке часом не держишь записи каких-либо матчей со своим участием?
— Кое-что сохранилось. Еврокубки, игры в форме брестского клуба против “Динамо”, СКА. Правда, давно уже не смотрел. Так, если попадутся под руку диски — иногда гляну.
— Понятно, что все заархивировать было невозможно. Отложились ли в памяти поединки, которые хотел бы пересмотреть?
— Ух... Наверное, лигочемпионские битвы БГК моей поры, когда проводили домашние встречи в минском Дворце спорта. Видеозаписей тогдашних у меня, увы, нет. А ведь к нам приезжали и “Киль”, и польская “Висла”, и датский “Колдинг”. Славные были деньки. И пусть очков мы брали мало, однако сражались с грандами достойно.
— Тяжело переживал уход из большого спорта?
— Очень. Во всех смыслах: моральном, материальном. Предстоял крутой поворот в судьбе. Как у любого спортсмена в такой ситуации, голову буравили думы: куда податься, что делать, чем зарабатывать на хлеб насущный? Неизвестность не то что бы пугала, но тревожила. Надо было полностью перестраиваться психологически, менять режим, ритм жизни. Потому-то долго не решался закончить, держался до последнего.
— Гандбол по ночам снился?
— Знаешь, нет. И непреодолимой тяги на площадку, чтобы аж до холодка под ложечкой, не было. Я ведь завязал из-за травм. За карьеру девять операций перенес, из них семь — на коленях. Последняя была из разряда тех, после которых обрести оптимальные кондиции — сродни чуду. Я и не оправился, хотя упорно пытался. Пока не почувствовал, что уже не могу двигаться на тренировках и играх продуктивно, без дискомфорта и болевых ощущений. Да, позже, когда смотрел матчи с трибун, порой возникало желание рвануть на паркет. Наверное, подобный остаточный эффект знаком всем игровикам. Перегорело. Сегодня смотрю на играющую молодежь и не верю: неужели и я когда-то так же резво бегал и зажигал? Теперь совсем другая жизнь. Пешеходная.
— У тебя ведь, насколько помню, в плане трудоустройства не было особого выбора. Как сам шутил, если не в тренеры, то в таксисты.
— А это была не шутка. Мысли всякие посещали. Вариант работы водителем такси всерьез рассматривал как запасной. Или учителем физкультуры. Но основным направлением все же наметил тренерское ремесло. В Бресте ничего не предложили, хотя был не против остаться в структуре БГК. Тогда и решил бросить якорь в СКА. Поговорил с Игорем Папругой, тот поддержал и посоветовал обратиться к директору клуба Павлу Владимировичу Галкину. Интересы совпали. Так и оказался в армейском детско-юношеском подразделении.
— Свой первый набор мальчишек запомнил?
— А как же! Правда, это был именно набор, а не отбор. То есть группа формировалась не по качественному, а по количественному принципу. Поэтому и была не ахти. Тренировал ее недолго, поскольку вскоре мы концептуально по-иному расставили приоритеты, сделали упор на предметную селекцию. Парнишки 2001 года рождения и моложе, занимающиеся у нас в спецклассах, отобраны из числа сверстников уже конкретно. Мои участки работы — спортивные классы в армейской ДЮСШ и Суворовском училище, шестиклассники и семиклассники.
— Много по-настоящему одаренных?
— Поначалу они все казались мне талантливыми. А со временем научился дифференцировать. Конечно, задатки одинаковые не у всех. Есть более толковые, физически развитые. Некоторые в физиологическом смысле уже пошли в хороший рост, что для гандбола большой плюс. В общем, как говорится, материал перспективный.
— Как маленькие профессионалы относятся к делу?
— В целом добросовестно. Но и без разгильдяев не обходится. Иногда нужно подстегнуть, прикрикнуть. Сейчас у них переходный возраст со всеми вытекающими. Становятся ершистыми, большое значение придают собственному мнению. На тренировочных “двусторонках” берутся судить, спорят, объясняют правила. Короче, подростки. Пытаюсь держать их эмоции в узде, донести требования на понятных примерах и языке.
— На четвертом году пребывания в ипостаси детского наставника можешь твердо сказать, что это твое призвание?
— Наверное. Даже без “наверное” — да. Живу этим, получаю удовольствие. Ощущаю себя востребованным и нужным. А это немало.
— Всегда считал тебя человеком с мягким характером. Предположу, что и педагог ты не жесткий.
— Ха, пожалуй, соглашусь. Иногда с первого раза не достучишься, пытаешься напустить на себя суровый вид. Но дети чувствуют, что Василий Владимирович примеряет чужую роль. Только не стоит путать понятия “добрый” и “добренький”. Тренер не должен заискивать и попустительствовать раздолбайству, лени, нахальству. Разумеется, могу и наказать, и накричать. Однако срываюсь только тогда, когда нормальные объяснения не доходят.
— Контакт с ребятней прочный, тянется она к тебе?
— Смею надеяться, что еще и уважает. Если бы заметил хоть толику непочтения, пресек бы на корню. Нельзя позволять садиться на голову. Но и отталкивать жесткостью — тоже. Вовремя подавить негатив в поведении ученика и заработать авторитет — самое главное. С этого, по сути, следует начинать.
— Воспитанники знают, что их тренирует гандболист, защищавший цвета национальной сборной, выступавший в Лиге чемпионов, признававшийся лучшим игроком чемпионата страны?
— Те, кто старше, полагаю, в курсе. Младшие — вряд ли. Сам своих регалий не выпячиваю. Бывает, скажу: вот когда играл, было то-то и то-то, делал так-то и так-то. Для убедительности и наглядности примера, без всякой кичливости.
— Как строишь отношения с родителями? Приходилось сталкиваться с категорией вечно недовольных зануд, лоббистов своих чад или, еще хуже, советчиков?
— Моим товарищам, а теперь и коллегам Леше Васильеву, Илье Митковцу, Сергею Костроме такие попадались. Меня бог миловал. Мамы и папы иногда приходят, интересуются делами и поведением отпрысков. Но без нажима, уважительно.
— Существуют и противоположные типажи. Таким безразлично, чем занимается ребенок и каковы его успехи.
— Если честно, родителей, которые не балуют тренеров общением, добрая половина. Некоторых за три с половиной года даже не видел. Впрочем, это не обязательно означает “пофигизм”. Допустим, работаю в Малиновке, “социальном” микрорайоне Брилевичи, где много многодетных семей. Например, у меня занимается мальчик, старший среди шести братьев и сестер. Его маму видел один раз — приезжала в летний спортивный лагерь. Но разве чисто по-человечески ее нельзя понять? Когда ей с тренером разговаривать, если у нее еще пятеро детей, которым тоже необходимо внимание?
— В наши дни способных мальчишек детские специалисты ищут по старинке?
— Понимаю, о чем ты. Да, ходим по школам, разве что не отплясываем перед детворой. Развешиваем объявления. Плюс используем выгоды интернета. Иногда на помощь приходит случай. Это как у режиссеров, негаданно встречающих искомый типаж прямо на улице. Вижу во дворе рослого парнишку — завлекаю, оставляю визитку. Врать не стану, мне везет редко. Как правило, “большуны” и крепыши уже чем-то занимаются. Но пытаться надо. К примеру, известный наставник из Бреста Леонид Ильич Вашкевич как-то увидел в обычном магазине высоченного дядьку. И прямо в лоб спросил: у вас ведь есть сын? Попал в “яблочко” — мальчишка теперь в гандболе. Чутье!
— Идеальные параметры юного гандболиста — какие они?
— Рослый, подвижный, сообразительный. Если еще и левша — вообще песня. Таких немного, штучные экземпляры. Естественно, первоначально в селекции все заточено под заднюю линию. Так во всем мире. На остальные позиции ребят отбирают обычно по остаточному принципу.
— Помню, игроком ты хаживал к нам в редакцию во время топ-турниров еще с видеокассетами, делал записи со спутника. Сейчас тоже смотришь много гандбола?
— В общем да. Национальные соревнования, Лигу чемпионов, топ-турниры. Но, знаешь, все не могу заставить себя наблюдать за матчами глазами тренера. Вот, скажем, Олег Шарейко смотрит игры уже сугубо как аналитик, постоянно что-то помечает, раскладывает по полочкам. Я пока многого не вижу. Да и теоретической базы не хватает. Но в потолок не поплевываю. Стараюсь черпать новое из специальной литературы, на семинарах. Не скрою, мечтаю в будущем поработать и со взрослыми командами. Амбиции есть. Однако там совершенно иная специфика подготовки: физической, тактической, психологической. Без знаний не обойтись.
— Помню тебя заядлым книгочеем...
— Художественную литературу сейчас не читаю вообще. И времени нет, и тяга пропала. Попал в плен компьютера и гаджетов. А еще бывшей гимнастки-“художницы” — жены Вероники.
— Давно?
— В позапрошлом году расписались...
Виктор КАЗЮЛИН, "Прессбол"
